Банные будни

Сколько есть способов парки в бане — не пересчитать. Везде свои примочки и методы.

Не забуду, как мылся у друзей на Дальнем Востоке в просторной бане бухты Восточной. Колол дрова. Угощался морепродуктами. Пил капитанский 50-градусный ром. Потом спал в шкуре медведя—камчадала, превращенной в просторный спальник. Самый адреналиновый поворот – сползание после парки в ночи в Японское море. Голые скользкие камни, бьющие не на шутку волны. Откуда не возьмись живые колючки – морские ежи, ломающие шипы прямо в теле людей. Такие вот сувениры в стопах-ладонях повёз домой. Да память о ночном океане и мощном прибое.

Или вот этим летом баня в местечке Мёны в Горном Алтае. Баня была мягкая. Но остужаться побежал к горному ручью. Там оказалась целая купель вырыта для этих нужд. То ли она там радиоактивно-радоновая, водица та родимая, но расслабляет феерически! Просто тела не чуешь, лёжа в той копанке – так на Украине зовут самодельные запруды. Кстати, как забыть копанку в Голосеевском парке в самом центре Киева – средь реликтовой дубовой рощи сделан обшитый дубком пруд. Водица как в Байкале – круглый год + 5°! Взбодрит и ностальгии по Сибири добавит.

Самая экстремальная баня была для меня на Северном Кавказе в горах под Утришем. Там прожил ту зиму как эколог, ведя дневники и страдая от постоянных перепадов влажности и температуры… В горах Утриша день мог идти ливень, смениться моросью, к вечеру снегом, а ночью – всё в лёд. А с утра уже дул такой шквальный порывистый ветер, что хоть на четвереньках вылазь из вагончика. Учитывая жизнь в вагоне без воды и света с одной символичной буржуйкой, не каждый день в целях экономии печь малую топить. Зато когда получался оттяг с раскочегаркой — мама не реви. Прелый валежник сгорал как папье-маше, почти не давая жару. Один дым и угарный газ. Но раз на раз не выпадал – нормальные дрова тоже бывали, и вагончик превращался тогда в паровозик. Сидя спиной к ней, грелся намыленный, выходил в снег, в нем ещё валялся. Спал в том же вагоне!

Колоритна была банька почти по-чёрному в урочище Орлёнок, что за Олхой в сторону Байкала. Туда с группой будущих тур-проводников пришли мы под вечер. Идя уже от железки, полоскались в окрестных ручьях, а там-то было натуральное зимовьё – низкая изба с полатями для спанья, а банька ещё чудней – того пониже – не встать в рост, и с ёмким едким жарцом. Шведской семьёй все мылись. А охлаждаться шли в купель с плавающим в ней куском льда. Как белый полярный мишка, толкая айсберг в купель, на протоке залазишь и млеешь – на сколько нервов и сил хватает. С утра же можно было там попрыгать на тарзанке – пружинистой верёвке, натянутой между двух высоченных корабельных сосен. Летишь прямо на курумник – гигантские камни над провалом, ух!

Помню и Питер общей баней с нудистами-буддистами. Тоже весело было. Потом с ними ездил же и в Карелию – вот где природа под стать Прибайкалью, только климатом помягче, озёра – тёплые. И тут и там буддисты тоже скопом моются и любят попеременно друг другу ногами спины помять. Зачем веники – когда у друзей есть ноги?! Потом бассейн – в городе, а в Карелии – в тёплые озёра. Милые парщики – юннаты кружка имени Оле Нидала. Даром что деньги и секс во имя партнёрства ставят во главу угла – а вот попариться они явно не все дураки.

Ещё вот на Ольхоне этим летом было дело на Кобыльей голове на базе у Шульца. Всё как у людей, токо вот выбегаешь из баньки, слазишь по лесенке и в сам Байкал! Ощущения зашкаливают, особенно когда остынешь, поплавав. Самая неожиданная банька была посреди степных речек в южном Казахстане. Сделана она была целиком из плотной сборной фанеры (точно также мастерят умельцы и на Байкале зимой на льду — лишь сверху обложив льдом). Топилась же та казахская банька только степным кустарником карагачем – чёрными ветками – единственным, после кизяка, топливом великой степи. Была уже поздняя осень, и вылезать тоже надо было в степное камышовое остывшее, но уютное озерцо.

Ах! Самая же сногсшибательная своим уютом банька оказалась в Кологриве. Над баней тут аж целая горница – спальня, от маленькой голландки-печи прогрев идёт на верх. Внизу жарко, а наверху уют.