Музыку нельзя играть плохо
Игоря Кунцевича встретил на пути из курорта Аршана. Мы ехали долго и разговорились. Оказалось, мы земляки, он тоже родом из Средней Азии. Только я оттуда уехал добровольно он сбежал в 92-м. 
У нас оказалось много знакомых, но больше всего обсуждали влияние искусства на саму жизнь. И оказалось, что человек, следующий своему предназначению, охраним самой Вселенной от краха. Окончивший Московскую консерваторию Игорь Сергеевич родился в Таджикистане, живёт в Иркутске, объехал весь мир, и всё же выбрал для летнего пребывания Аршан—так горы манят.
Игорь Кунцевич играл и с с симфоническим оркестром и гитаристом Юрием Каспаряном — последним из «КИНО» вместе. Никто не верил, что в стадионе Труд можно выстроить настоящий полифонический звук… оркестру — это оказалось возможным! Суперзвук 80-х в шквале стихий симфонических метафор заворожил. Просто смял всё восприятие качественной партитурой.
— Очень хочется осваивать новое, причем постоянно! Но от рутинных трудов ты не избавлен, увы! Вон ту нотную тетрадь мне пришлось в компьютере прошлой ночью набирать всю от руки самому.
Но мне это всё равно дико нравится! Ведь как музыкант я родился и вырос в музыкальном театре. Есть разные жанры работы: филармоническая, ресторанная, театральна. Мне важен синтез самого образа. Сама по себе симфония прекрасна, но она затяжная. Не зря же сейчас пытаются сделать видео на фоне симфоний или танцы или ещё что-то, чтобы оживить музыкальный фон действом. Вероятно, современная молодёжь перестала себе что-то представлять, им надо всё показывать! Если раньше люди слушали 6 симфонию Чайковского и плакали, то теперь видно не очень уже… Мир меняется и может не всегда в лучшую сторону.
— А у вас есть любимые композиторы?
— Верди, Пучини, Чайковский. Три композитора, которых я обожаю и знаю практически наизусть. Вот Вагнера, как и Брамса, очень люблю слушать, очень не люблю играть. Надо же играть так, чтобы другие от твоей работы плакали или смеялись и чувствовали то же, что и ты сам—и ярче! Сами вспомните «Травиату» Дзефирелли. Лучшего Нет! «Царскую Невесту», «Евгения Онегина» Чайковского вспомните—лучшего нет!
— Знаю, что вы сюда переехали стихийно…
— Да просто бежал с семьёй от войны. Началось там всё с хаоса и разбоя в 89-90-х. Это была натравленная на других молодёжь. Первые большие столкновения тогда были с армянским населением, потом массово стали из Душанбе уезжать немцы, корейцы, и так далее. Это очень удачно, что именно в Иркутске мне предложили работу с квартирой служебной. Иркутск спас! Там в Душанбе был концертмейстером и библиотекарем при театре, по тем временам шикарнейшим. Он носил имя писателя Садреддина Айди. И Иркутск для меня стал столицей иной цивилизации. Масса театров, во всех потрясающий состав и программа.
— Какие встречи запомнились вам?
— Вот видите на скрипке-альт стоит автограф. От Пауло де Коэльо. «Ком Аморе!» — «С любовью!» Писатель, заменивший Жоржа Амаду в бразильской литературе. Он считается классиком жанра. Лет пятнадцать назад в ресторане «Европа» был некий мастер-класс некого маститого человека. И попросили играть в основном латинскую, аргентинскую музыку. Не знал даже для кого это точно, просто играл при этом мастер-классе в перерывах. Потом подошёл узнать поближе, кто там был. Оказалось Пауло Де Коэльо. Он там слегка попивал винцо, его кто-то что-то спрашивал, а я играл. И вот на автограф даю ему скрипку, он просит сыграть—ему: так играл же с час, а он—думал это радио, вобщем, подружились. Играл на скрипке Георгия Буба, донецкого мастера 74 под заказ. Ездил туда тогда специально, он сделал под пропорции моего тела, низкий альтовый инструмент.
Есть композиторы, как Римский-Корсаков, например, которых сыграть очень сложно—трижды вспотеешь.
— Расскажите, как вам удалось стать музыкантом.
— Папа говорит, что меня отобрали на улице. К нам во двор зашли молодые учителя из местной консерватории, которые набирали себе учеников. И они среди детей начали делать отбор. Нас было около 17 детей одного возраста. Папа с мамой говорят, что отобрали тогда именно меня. И сам я кстати, начинаю давать уже уроки в частной музыкальной школе «Аврора» в Солнечном. А когда я служил в системе ГУФСИН, мне сказали, нужно закончить какой-то гуманитарный ВУЗ, чтоб была какая-то привязанность к естествознанию. И поступил в неполных тогда своих 40 лет на исторический факультет. И я попал в такой период, когда цензура кончилась и профессорам дали возможность выложить на свет все их наработки и догадки, факты, скрываемые при Советах. С удовольствием слушал лекции Орлова Михаила Николаевича—декана Пединститута, и Занданова Лариса Викторовна—куратор по защите диплома. Стал принимать, знаете ли, более взвешенные решения, более чётко и взвешено относиться к людям. И даже более рационально использовать свой потенциал. Бог дал мне родиться в интеллигентной семье, и папа избирательно давал мне читать нужные книги и очень корректно всё объяснял. Мне очень нравилась советская эпоха—единый порыв, дисциплина, организованность! И я с удовольствием ходил на все демонстрации.
Музыка — прекрасный способ стирания мыслей, плохих и не очень, самый лучший и самый древний. К тому же Музыка заставляет мир причинять нам меньше боли!