Листвянка

Листвянка в апреле выглядит как майдан в ноябре—много ветра, мало людей и одна лишь стужа. Заехать в такое место можно, чтобы узнать, что всё закрыто, все не на месте и кругом дуют ветра.

Захожу в гончарную мастерскую,  у прилавка сидят две местные бабушки и обе в красных шапках. То ли одной вязки, то ли для серого волка приманка—ничего личного, просто так совпала картина.

С одной стороны громоздятся с трудом тающие льды, с другой ютятся ветхие хижины рыбаков, а ныне торговцев всякой всячиной, чаще всего давно никому не нужной — турист едет то за теплом.

А тут ветра и лютые пустынные площадки. Разогревы только в закутках за чашкой чего-нибудь… Мир замер перед выбором стужи или света. Да, Солнце высветит, уж почти согреет, но ещё редко.

Дядя Вася мой компаньон по продвижению книжек. На его даче я выбрал пять стоящих старых, в том числе Миклухо-Маклая и ещё несколько банок варенья—всё это мы выставили на продажу…

Только мы встали у музейчика, только порезали сала и налили чая, вдруг дядя Вася с пачкой газет пошёл к людям, раздавая листовки и агитируя за какую-то партию. Так-то пренебречь аппетитом…

Мало прикупил Дядя Вася сувениров по пути в супермаркете—то же и тут продают! За те же цены. Ну и что? Главное же не доход —  сама вылазка. Как в детстве—за сарай вышли, всё съели—рады!

Что касается самих туристов—пару из них тут всё же мимо прошло. Один дядя из Новокузнецка чуть не купил, но я его отвлёк рассказом о парапланах. Оказалось он сам заядлый летун на них…

Ну а летун летуну не указ. Жаль не взял его контактов—надо было приехать туда и вместе слетать. Вот как наши люди развиваются—уж им пеший опыт, метод тыка не нужен—им дай полёты наяву.

Вид из под музея потрясающий—как и всюду на Байкале—снежные горы, льды, пролив и – КБЖД. Да ещё Солнце многообещающе пригревает… Радости, конечно хочется больше—но то ж Сибирь!

Пока паром ходит утром в 9 и ещё вечером. Но скоро май и он будет туда-сюда через час возить… Ах как приятно смотреть, как люди туда сюда возятся, ездят как дети взад-вперёд:  не лень же им.

Однако, позвонили мои распространители из Аэропорта—фирма «Белый Шаман» – всю пачку продали, ещё хотят взять—хорошо идёт, там перед  отлётом, люди спохватываются и берут же  с собой пригоршню байкальских впечатлений—даже втридорога—так оказывается они нужны им.

На это наверно и рассчитано всё в воздушных портах—люди хотят большего, отрываясь от земли. Будто они могут не вернуться ни сюда, ни туда—на всякий случай они хотят взять с собой и чтиво.

У меня  дилемма—как назвать продолжение саги о шаманах «Пути шамана» или «Пути странного пилигрима», поскольку дальше действо будет разворачиваться уж в Испании, Индии—такие пути.

А в целом маленькая жизнь в один день была удачна—мы же ничего особенного и не ждали. То разведка боем. За запахом тайги. Окно в Байкал—Листвянка оказывается наиболее ближайшей.

Конечно, не всё в ней удобно и доступно. Кроме неё самой. Но это же тоже как аэропорт—от этой площадки в обе стороны можно двигаться по любому маршруту—что по воде, что по суше топать.

Если бы не свирепая Сарма—можно было бы тусоваться во всю на мини-набережной—но нет уж. Ветра выдувают все мыслимые променады—остаётся только забегаловки  посещать почём зазря. С собой надо брать омуля и уже дома с чем-нибудь его и употреблять, смакуя Байкал как фильм.

А утром у нас опять выпал снег. И вчера и сегодня и наверное завтра с утра метёт метель…  Хотя конец апреля уже—должно быть очень тепло… Но не в Сибири—тут это скорее всего затянется.

С вышеописанным дядей Васей мы потом повздорили. Не продав ни одной безделушки, книжки, вечером посидели с чаем с вареньем — всё-таки с дачи он у себя захватил перу банок домашнего.

Взяв почитать у него книжку Миклухо-Маклая, решил её придержать, поскольку с досады за тот тщетно потраченный день дядя Вася почти силой отобрал у меня мою книжку — что не хорошо.

И вот он внезапно, не дав дочитать и даже раскрыть Маклая, через день начал мне звонить с установками подчинить свой распорядок дня его прихотям—что конечно меня взбесило. Потом дошло и до книжки. Он начал меня караулить и пасти у дома — представьте себе 140-кг дядьку, еле вылазящего из своего джипа и притаившегося в подъезде радо того, чтобы самоутвердиться. Конечно дело не в книжке—нужен был ему повод подчеркнуть свою правоту, тем более, что и его сына, который с ним не общается тоже зовут Миша—ну и вот, этот мастодонт решил во что бы то ни стало продавить свою правоту, поставить другого Мишу на место—прыть в том явно отцовская.

Родительские программы самые коренные, с ними спорить случайному прохожему не приходится — даром это не проходит, кому какое дело, что ты явно под критерии сына залез—тебя затопчут… ну и что, что вы вроде бы решали делать совместные дела на каком-то этапе? Ты же не зауважал?! Неуважение старших плюс обиды на не внемлющего отрока становятся уж просто взрывом мозга. Вот дядя Вася дежурил-караулил меня в квартиры дома в подъезде, наконец-таки поймал- застал! «Попался!»— сказал зловеще и начал требовать старую, потрепанную книжку—и это бизнесмен!!! Что у них на уме не знаю—комплексы у них чаще всего трёхлетнего ребёнка—«Дай!, Моё! Хочу!»

До сих пор с превеликим передёргиванием вспоминаю одного такого же типичного бизнесмена. С ним я познакомился поздним вечером как-то на Ольхоне—он видите ли специально приезжает на Ольхон, чтобы развести костёр и посидеть у огня, глядя в вечерний закатный Байкал. Так вот, он между прочим нарыл целую кучу земли с крутого берега и скинул этот дёрн просто в воду—для затушки огня, а то, что эти грунты тут из-за выветривания почти не восстанавливаются—ему что?

Так вот, сидим, мы общаемся, философствует, тут подходит к нам молодой норвег и угощает нас каждого шоколадкой «ДАФ» — каждому по одной. А поскольку мы выпивали—закусили первой, вторая осталась у меня. И вот, не проходит и получаса—этот дядя Вася-2 требует отдать ему мою. «Отдай!» Он таким тоном это сказал—как будто я ему вообще всё и во всём должен. Голос его с капризно-приказной интонацией, во что б то ни стало желающего забрать шоколадку ли книжку будет мне сниться как кошмар. Слушайся меня. Отдай мне моё, не перечь—подчиняйся, понял?!

И эти дяди на полном серьёзе, эксплуатируя чужую отзывчивость и желание идти навстречу во что бы то ни стало хотят подчинения себе, удовлетворения своих низменных инстинктов—а сколько я отпиарил по самое не хочу таких пузатых делоёбов—их просто целый отряд—и всё ведь задаром – лишь бы их эго, их хочу было сыто—лишь бы они не ощутили себя потеряшками—какашками в этом качающемся мире грёз.