Места смерти – не вымышленные очень скорбные трущобы – там, где вправду пытаются убить
Только лишь в Петербурге меня трижды как собаку запинывали. Самое страшное пинание – пинание по голове на Марсовом поле окончательно вынудило меня покинуть этот с виду прекрасный добрый город. Жил я тогда в руинах некогда шикарного дома на Конногвардейском бульваре в комнате 40 кв. метров. С потолками метров шести, с видом на Манеж, с самого края был вид на Исаакиевский собор. Никто копейки с меня не брал – хозяин надеялся все эти скупленные им в разное время коммунальные номера продать администрации города. Но она не такая дура, чтобы у кого-то что-то покупать. Вообще, добрый человек Федор Федорович пустил горемычного писаку в залу жить. Полы я там мыл как на палубе корабля – выливая ведра три воды и шваброй разгоняя вековую пыль по дубовому паркету. Потом, когда влага сходила – зачищал стыки паркета наждачкой.
Подо мной находился странный «Музей русской водки», попросту пафосный кабак—полубар. Иногда смочить туманное настроение после газетной горячки доводилось заходить. Поскольку ходил тогда в длинном плаще, в шляпе – нередко не трезвым – это злило юный сброд, часто кучкующийся и часто агрессивный ввиду того, что осознает свою формальную никчемность. Помню однажды – брал я интервью не помню в каком театре и не помню у какой актрисы, выпивая коньяк прям из горла – чем произвел впечатление не на нее, а на всю актерскую труппу как в доску свой.
Так вот, после такого перегрева не было желания лезть в подземку и катиться в ад. Интересно было пройтись по мосту лейтенанта Шмидта, минуя Александровский сад уж дома. Правда не заметил группку студентов с пивом у адмиралтейства. Они, видно на спор, решили они снять спесь с проходящего мимо человека-призрака. Сильный толчок в спину, и вот ты уже вдруг кувыркаешься, пытаясь защитить лицо от летящих снизу пинков. Странно, что все это быстро у них иссякло. Может страх, может так решили заранее – но разбежались они в разные стороны быстро.
Другой случай произошел у меня после странного спиритического сеанса в так называемом в СПб Институте Времени, что находится недалеко от Смольного. Чем именно они там занимаются, не вник, но проводя беседу, а потом и некий странный ритуал освобождения от социума с их спецом, я опять же очнулся чуть не в коме, правда в данном институте ещё был и фуршет, где помню ел сырое вяленое испанское мясо и опять же пил с некими красотками. То ли то бред моего горячего сознания, то ли опять же кому-то что-то сказал, но очнулся под утро на Старо-Невском от пинков прохожих с пивом. Зачем они таким образом решили разбудить мирного журналиста – не знаю.
Самый вопиющий случай – более чем без повода с моей стороны произошел на Марсовом Поле. Ехать ранним зимним вечером с Петроградки на Гостинку не было никакого смысла. Вечером на концерт проникнуть, заговорив зубы организаторам, мне на сей раз не удалось, и вот, чтобы малость развеяться – иду я значит через мостик от Петропавловки прямо сквозь Марсово поле в свете фонарей почти по пустынному полю. И вечный огонь, где руки погрел, уж позади, подхожу к Инженерному замку почти по аллейке. И вдруг, идущие мне навстречу двое, внезапно начинают бить меня по лицу. Сначала кулаками, разбивают мне нос, потом, все-таки опрокинув, начинают работать остервенело ногами – под дых и опять по голове. Мне это уже кажется каким-то ужасом и кошмаром, ну что – опять! И за что? Но на сей раз хоть мотив всплыл: «Телефон! Кошелек!..» Ладно, первое я сразу отдал. Но вот последнее не хотелось – там был остаток всех моих средств. Сказать, что мне было больно и страшно – не сказать ничего. Потому что в отличии от странных двух ранних нападок – тут бесы мест решили меня затоптать. Действовали быстро и били сильней.
Отдав наконец, что было – с трудом нашел отлетевшую далеко в снег кепку и еле-еле поковылял. Смотрю, рядом стоит мужик с огромной овчаркой – выгуливатель пса и делает вид, что ничего не было. Наконец, поравнявшись с ним хрипло и зло, сплевывая кровь прокричал ему: «Мужик, ты зачем содержишь собаку?» А он на это – «Думал, вы играетесь…» Вот те на, вот так игры в СПб. Но это ещё не вся петербургская история. Отлеживался дома тогда целую неделю. Выходил только за хлебом и молочком. Вот несколько раз, в самом центре, куряще-пьющие пытались меня добить. Тогда пелена с меня окончательно спала, решил навсегда уехать из СПб, потому что убить могут легко.
Комментарии: (0)